Хроники Зареченска. Книга первая - Страница 21

Бер открыл глаза, ладонью смахнул с виска каплю пота. Майор приметил жест, и состояние Александра обеспокоено произнёс.

— Давай-ка брат домой двигать. Не нравишься ты мне. Тебе плохо?

— В порядке я, — отмахнулся от обеспокоенности майора Бер. — На втором этаже сидит, боится.

— Кто? Откуда знаешь? — недоумевал Слава.

Александр решился:

— Экстрасенс я. На земле так чуть-чуть сверхчувствительность имел. Баловство одно. Здесь в десятки раз сильнее порог восприимчивости стал. Наверное, перенос как-то повлиял, — заметив скепсис на лице Вячеслава, скороговоркой произнёс, точно боялся опоздать. — У тебя шрам на левой лодыжке, в правой почке камень, язва желудка начинается, изжоги частые.

— Ничего нового ты не сказал. Всё мог услышать от моих….

— Правое яичко больше левого.

Лицо Славы вытянулось, с трудом пропихивая слова, сказал:

— Ладно, теперь почти верю, — лицевые мышцы пришли в нормальное состояние, меняя выражение обалдения на сосредоточенность, — даже жена не знает. Никому не говори.

— Не буду, — пообещал Саша, — ну, идём?

— Входим тихо, проверяем квартиры на первом, если открыты зачищаем. Ни к чему вероятный противник в тылу. Ни мне тебя учить.

— На первом нет никого.

— Знаешь, что сенс экстра, вот когда подтвердишь на практике свои знания, причём неоднократно, вот тогда возможно я не буду перестраховываться. Пока же давай по старинке.

Понимая правоту старшего товарища Александр не стал перечить, молча кивнул, закрыл один глаз, чтоб быстрее привыкнуть к смене освещения и осторожно вошел в полутьму зияющего входа.

Три квартиры из четырёх были открыты, наверняка мародёры поработали, замки выбиты, внутри бедлам. Мебели почти нет, а та, что осталась, вся разломана. На осмотр помещений ушло не более трёх минут. Четвёртую вскрывать не стали, заперта и ладно. Медленно поднялись на второй этаж. В отличие от предыдущего двери на площадке были заперты. Вячеслав растеряно огляделся и выразительно взглядом спросил, куда теперь? Саша колебался не долго, двумя пальцами левой руки показал на обитую, обшарпанным кожзаменителем, дверь с синим номером 79.

Сначала убедились, что остальные квартиры заперты и только потом всецело обратили своё внимание на семьдесят девятую. Слава жестом показал «выбиваем» и три пальца «на счёт три». Бер согласно кивнул и когда третий палец Вячеслава разогнулся, изо всей силы впечатал подошву в район замка, который, к слову сказать, оказался хлипенький и легко позволил незваным гостям проникнуть внутрь.

Перед глазами предстала типовая трёхкомнатная квартира: коридор, слева кухня, дальше зал, две спальни по бокам и в конце туалет и ванная комната. Проверили кухню, зал. С виду ничего так, не бедные люди обитали, но и не богатые. Явно охочие до чужого добра людишки здесь не побывали.

— Чисто.

Занялись закрытыми спальнями. Александр сразу показал на ту, что слева и одними губами сказал:

— Там.

Майор подошел, толкнул, вошел, держа автомат у плеча одной рукой. Тёмный комок метнулся из-за платяного шкафа в лицо Вячеслава. Короткая очередь, в три патрона, отборные маты с подвыванием майора, звон разбитого оконного стекла, истошный детский визг, раздались одновременно. Бер попытался прикладом сбить вцепившуюся в Никифорова зверюгу, но вертлявая гадина ловко уклонилась и в ответ больно стеганула длинным хвостом по руке и соскочила на пол. Сашка чуть не взвыл, будто током ударило.

Майор попытался достать зверя носком ботинка, не вышло, он ловко выгнулся дугой, и нога пролетела мимо, вспарывая воздух. Животное собралось прыгнуть снова. Саша навёл ствол грозы с намерением застрелить, как успел рассмотреть, не земное создание.

— Дяденька не убивайте его! Пушок! Стой! Ко мне!!! — закричала девочка лет восьми, девяти на вид. Она пряталась за шкафом, откуда вылетел «Пушок». Бер растерялся, он переводил взгляд с окровавленного лица Вячеслава на замызганную, исхудавшую девочку в спортивном костюме с перепуганными глазами на зарёванной физиономии. С неё на тварь, которую Пушком, не смотря на шерсть дымчатого цвета, может назвать только ребёнок, исходя из своей детской непосредственности, юморист или душевнобольной.

Зверь походил на волосатого варана и обладал всеми орудиями убийства, которыми может наделить природа. Размером с таксу переростка он имел в раскрытой пасти кучу острых зубов, таких у травоядных не может быть по определению. Вытянутую морду покрывали костяные пластины, между которыми прорастали короткие пучки шерсти, создавая впечатление, будто животное поражено лучевой болезнью, остались лишь клочки. Два глаза злобно смотрели на пришельцев, при этом два боковых вращались в разные стороны, как у хамелеона. Густая, жесткая шерсть придавала телу дополнительную защиту. На концах пальцев лап мощные лезвьеподобные когти. И как кульминация длинный хвост, покрытый мелкими панцирными чешуйками по которым пробегали голубые искры электрического разряда. Теперь стало понятно, откуда в руке болезненные ощущения от удара током. Не забывайте про прирождённую скорость, недавно продемонстрированную.

— Пушок! Ко мне! — повторила девочка. Она сделала шаг, присела и с трудом оттащила в сторону зверя. Одной рукой держа его за холку, другой почёсывала за коротким ухом, что-то тихо приговаривая. Наверное убеждала не есть больших дядек.

— Не бойся. Мы не причиним тебе вреда, — произнес Бер.

— Знаю.

— Я только помогу другу. Ты пока придержи это мелкое чудовище. — Саша усадил на детскую кровать Вячеслава. Достал аптечку и перекисью водорода обработал рассеченную бровь и несколько неглубоких царапин на щеке. На бровь наложил кровеостанавливающий тампон и заклеил пластырем. Дома придётся зашивать. А вообще легко отделался, могло быть хуже. Хорошо не в горло вцепился. Последние мысли произнёс в слух. Майор в ответ выругался, но не так грязно как во время борьбы с Пушком. Постеснялся ребёнка.